Военный блогер и политический обозреватель Юрий Подоляка, автор Telegram-канала “Мир сегодня с Юрием Подоляка” в эфире “Радио Крым” оценил ситуацию на фронте, дал прогноз развитию СВО, поразмышлял о будущем Украины как государства и оценил вероятность формирования в Киеве новой политической силы.

• Перейдет ли российская армия в решающее наступление, и когда?
• Возможна ли атака ВСУ на Крым, в том числе при поддержке Запада?
• Есть ли будущее у Украины как самостоятельного государства? И что достанется Польше в случае распада Незалежной?
• Поможет ли Киеву западное вооружение? И когда позиция коллективного Запада даст трещину?
• Удастся ли после победы в СВО “перепрошить” засоренные агрессивной русофобией мозги украинцев?

 

— Крымчане, доброе утро! Программа «Линии» в эфире. И как всегда, в студии Илья Изотов и Сергей Кочнев. И, как всегда, конечно же, мы в программе Линии поднимаем самые острые и злободневные темы и приглашаем для того, чтобы вам объяснить ситуацию, самых авторитетных спикеров. И сегодня у нас в гостях будет очень известный и популярный военный блогер. Собственно говоря, переходим к главной теме второго часа.

У нас сегодня в гостях военный блогер, автор Телеграм-канала “Мир сегодня с Юрием Подоляка” Юрий Подоляка. Здравствуйте.

— Добрый день.

— Юрий, доброе утро. Конечно, очень, я бы сказал, насыщенное выдалось начало 2023 года. Это и массированные ракетные обстрелы со стороны наших вооруженных сил по критической инфраструктуре Украины, это и взятие Соледара. Но, конечно, все общество замерло в ожидании. Все ждут, когда же начнется решающее наступление российской армии. Тем более что с момента частичной мобилизации прошло уже больше 4 месяцев. Не напрасно же это все, наверно, было.

— Да, все ждут. И я жду в том числе. Тут, понимаете, ситуация сейчас такая, что она сродни какой-то шахматной игре, как было в Курской битве. Немцам позарез нужно было наступать. И наши приняли решение дать им эту возможность, обескровить их в оборонительном сражении, а потом разгромили и отбросили до самого Днепра.

Сейчас ситуация с наступлением очень сильно напоминает эту ситуацию. Киеву надо позарез наступать. Потому что, как показали летние бои и сейчас бои, когда стоять в обороне, тотальное превосходство российской армии в артиллерии и авиации делает свое дело, и потери, которые несет ВСУ, очень велики — в разы больше, чем у российской армии. А мобилизационные возможности у России и Украины несопоставимы просто на порядок. Любой человек даже без специального образования посчитает, что для Киева это военный приговор. И для того чтобы хоть как-то удержать ситуацию, нужно наступать.

Отсюда я не исключу варианта, что мы все-таки спровоцируем их на наступление, чтобы потом разбить. Но не исключены и наши, назовем так, наступательные действия на другом направлении. Естественно, это будет не Соледар – Бахмут (или, вернее, Артемовск уже по-нашему; в Сети тоже идет дискуссия: ну как, оставляем? не оставляем? новое название, не новое? новое старое?) Так вот, здесь это, очевидно, оттягивание сил противника, обескровливание украинской группировки и лишение его резервов. Параллельно еще даже берем города — это вообще, как говорят, джек-пот.

Но это не основное наступление. Основное наступление будет на другом направлении.

— Недавно в интервью «Крым 24» Евгений Балицкий, врио губернатора Запорожской области, говорил, что область будут освобождать весной. С такими прогнозами можно согласиться или все-таки прогнозы — это дело неблагодарное сейчас?

— Почему? Можно. Очень, кстати, логичный прогноз. Если нам удастся зимняя кампания, то весной можно приступать к освобождению стольного града Запорожья.

— Украина ждет постоянно подмоги со стороны Запада, когда начнут выделять новые системы РСЗО, танки, бронетранспортеры и так далее. А у нас сейчас, как вы считаете, достаточно накоплено военных, технических, людских кадровых ресурсов для того, чтобы это наступление все-таки начать?

— У нас, к сожалению, не все так хорошо, как хотелось бы. Хватает проблем и с личным составом, и с техникой. Ну как на любой войне. Когда-то читал мемуары одного из советских маршалов, забыл уже какого, когда ему задали вопрос: “Когда у вас все стало в изобилии, когда все стало хорошо, перестали быть проблемы, в каком году?” А тогда же День Победы не праздновался 9 мая, штурм Берлина закончился 2 мая, а он был участником штурма Берлина. И он говорит: “2 мая, когда немцы сдались”. А до этого всегда какая-то локальная проблема. Где-то чего-то не хватает, где-то что-то надо, где-то какой-то кризис, который надо решать. Заканчивается с последним выстрелом. Соответственно и здесь. Это нормальное состояние.

— То есть всегда какие-то проблемы есть.

— Конечно. У любой армии.

— Но все-таки вот насущная необходимость именно в этот момент наступления сейчас превалирует над необходимостью брать во внимание какие-то мелкие нюансы. Так получается?

— На самом деле наступление, как я сказал чуть раньше, нужно в первую очередь Киеву. Москву в целом то, что сейчас под Соледаром – Бахмутом происходит, вполне устраивает. Хотя есть ресурсы, резервы для проведения широкомасштабной наступательной операции. Но ситуация очень похожа на Курскую дугу. Немцам наступать надо. Нам тоже, но мы можем подождать.

— Некоторые СМИ утверждают, что западные партнеры Украины подталкивают их на какие-то наступательные действия. Все-таки подтолкнут они их? Додавят? Тем более с той информацией, которая поступает с Запада от того же Столтенберга о том, что сейчас решающий момент этого конфликта, о том, что они готовы поставлять танки Украине. Все-таки такой сценарий тоже возможен?

— Ну конечно, они будут поставлять танки, потому что танков у Украины не хватает. А для наступления нужны в первую очередь танки. Танки будут поставляться. Вот в Рамштайне будет заседание в ближайшие дни. После, я думаю, там будут приняты эти решения. Но с учетом того, как долго они поставляются, все-таки я склонен к тому, что Киев вряд ли начнет серьезную наступательную кампанию раньше весны.

А с другой стороны, весна в понятии, например, Запорожья — это февраль. Давайте вспомним конец февраля прошлого года: мы шли вперед уже по сухой степи, и в целом ничто не сковывало наши действия. Поэтому в первой половине дня мы вышли к Херсону, а к концу дня были далеко за Херсоном.

— Насколько вообще нам нужно относиться сейчас серьезно к предстоящей военной помощи Запада, решению, которое может быть принято в Рамштайне? С одной стороны, называется очень серьезная техника, очень могущественная техника. С другой стороны, вот вы в своем блоге перечисляете ту военную технику, которую союзники Украины уже передали за все время СВО. И там счет идет на несколько тысяч: 410 танков, 1100 бронетранспортеров, 1540 мобильных пехотных машин и так далее, и так далее, и так далее. То есть получается, что Запад уже предоставил Украине гораздо больше, чем сейчас обещает в ближайшие месяцы.

— Еще половина ушла в даркнет, надо тоже еще понимать.

— Даркнет – это вряд ли. Танки тоже вряд ли. Тем не менее огромное количество помощи. Они на этой помощи воевали целый год. Они без нее давно уже рухнули бы.

— Получается, что бо́льшую часть той помощи, которую потенциально Запад может предоставить, он уже предоставил.

— Если считать образцы советской техники, то да. Но они же сейчас планируют натовские, потому что советские закончились. Они бы с удовольствием дальше Т-72 поставляли, БМП-2. Но они кончились. И БМП-1 первые тоже. Поэтому они будут поставлять свои. Потому что иначе Киев рухнет. А им этого очень не хочется.

— Как-то можно связывать отставку министра обороны Германии Кристины Ламбрехт с планами Германии поставлять танки Украине? Буквально вчера она попросилась у Шольца. Шольц говорит: ладно, хорошо, уходи.

— Я не слежу внимательно сейчас за немецкой политикой внутри, поэтому не могу комментировать такой вопрос.

— Но тем не менее такие знаковые отставки, наверное, говорят о том, что что-то происходит в политических элитах, правящих элитах Евросоюза. Как вы считаете, все-таки есть какие-то зачатки хотя бы раскола, которые нас бы могли обнадежить?

— Да и вообще может ли быть такой раскол в целом?

— Конечно, может, он уже есть. Я конкретно на прошлый вопрос отвечал, что я не могу комментировать, связано ли с этим. А то, что сейчас в германской политике происходит турбулентность — это да. И все понимают, что кризис постепенно набирает обороты. Рано или поздно немецкое общество потребует отсчета. А виноват будет тот, кто у власти. Лучше уйти в отставку и подготовить себя к какой-то более высокой роли в каком-нибудь будущем, следующем составе правительства. Либо там парламентские выборы будут. Чтобы не брать на себя ответственность, за то, что сейчас происходит.

А то, что сейчас Запад не един — это уже очевидно. Если брать весь коллективный Запад: США + европейские страны, то там как минимум три больших позиции. Первая – это позиция Германия — Франция: быстрее бы это все закончилось, неважно как, нам это вот так вот здесь сидит, надоело. Вторая — это Британия: война до последнего украинца. Третья — это США: Украина — всего лишь шахматная клетка на большой доске, и мы играем всю партию. Если мы даже проиграем эту клетку и выиграем где-то в другом месте, нас это вполне устроит.

Это три разные позиции. Но все они олицетворяют страны НАТО. А если брать все страны, то есть еще турецкая позиция: мы за любой кипиш, лишь бы нам были доходы. То есть все воюют вокруг — да, зашибись, а мы тут получаем бабло. Нам это тоже нравится. Это тоже позиция страны НАТО.

А у поляков еще одна позиция: когда это все будет заканчиваться, Украина будет рушиться, мы себе отрежем кусок Украины.

Всё страны НАТО, а столько разных позиций!

— Говоря, кстати, о польской позиции, мы понимаем, конечно, что польский режим тоже трет руки, может быть, где-то в нетерпении, в ожидании, когда может настать такой момент, когда Польша эти все задавливаемые в себе внутренние амбиции наконец-то выплеснет наружу и открыто начнет претендовать на нынешние украинские территории.

— Тем более мы видели, как во Львове встречали Дуду. Зеленского так не встречают, как встречали его: аплодисментами, криками “Дякую!” и тому подобное. После таких видео и таких ситуаций Зеленскому стоит, наверно, задуматься, что же тут происходит.

— От него, скажем так, ничего не зависит. А поляки пойдут на этот шаг тогда, когда украинские вооруженные силы посыпятся, как говорится, то есть фронт начнет рассыпаться. Рано или поздно это случится, неважно когда. Вопрос: когда? Это нам бы побыстрее, ну а полякам — подольше, чтобы Россия ослабла больше. Потому что они прекрасно понимают: чем слабее в этой ситуации будет Россия, тем проще им будет забрать как можно большее количество украинских земель. И вот когда посыпятся украинские вооруженные силы, тогда включится этот план, они введут армию и постараются, самый простой вариант, крымский сценарий применить на западной Украине. И расскажут, что либо злые орки сейчас, которые вас всех изнасилуют, убьют, детей съедят, придут, либо вы сейчас голосуете за вхождение в состав Польши. Я вам гарантирую: там будет и явка, и соответствующий результат.

— Я думаю, там даже лишней пропаганды не надо.

— Будет 101%.

— Там просто можно поднять табличку “Хотите?” – “Да, хотим”. И всё.

— Да. То есть там сценарий уже очевиден.

— А как вы думаете, такой альтернативный, запасной сценарий на очень интимных, близких встречах Дуды и Зеленского обсуждается вообще или нет? И Зеленский имеет в голове у себя, держит в голове такой возможный сценарий развития событий?

— Такие события президентом Украины, конечно, не обсуждаются. Думаю, со своими силовиками Дуда обсуждает безусловно, а в голове, безусловно, имеет. Но Зеленский прекрасно понимает, что, когда корабль начнет тонуть, это уже будет не его проблема. У него будет одна проблема: выжить. Если доживет в этом сумбурном времени.

— Как будет себя вести Венгрия? Недавно интересное заявление оттуда поступило, сразу же после визита Дуды в Львов. Венгры сказали: мы не будем никакое оружие через свою страну пропускать на Украину и не будем ничего продавать, потому что нас беспокоит не только жизнь, безопасность наших граждан в нашей стране, но и жизнь, безопасность венгров в Закарпатье.

— Они ждут, точно так же, как поляки. Они ждут, Закарпатья кусочек хотят себе отхватить. И Румыния ждет. Она попытается отхватить Буковину. Может, удастся что-нибудь там от  Южно-одесской области. Они же претендуют на эти территории.

— Зеленский понимает такое развитие ситуации? Он дает оценку вообще событиям?

— Да все это понимают. Только не Зеленский играет эту партию. Зеленский всего лишь в лучшем случае не пешка там, хотя ближе к пешке все-таки. Если бы это на самом высоком уровне, то он пешка. Его играют. От него ничего не зависит.

— Ходят постоянно, циркулируют по Телеграм-каналам различные слухи, будто существует какая-то негласная договоренность между Россией и Венгрией о том, что Закарпатская область Украины не подвергается обстрелам. Может быть, это тоже какой-то предмет размена? Действительно, мы ведь видим, что, начиная с мая, так называемые калибровки дотуда не долетают.

— Скажем так, на Закарпатье нет и объектов критической инфраструктуры. Что такое Закарпатье? Это горы, там есть немножко труб, которые идут дальше в Европу, буквально маленький кусочек. Если их надо перерезать, их можно в другом месте, в Ивано-Франковской области перерезать. И все. ТЭЦ нет, ничего нет. По чему там бить? Точно так же как по Буковине тоже никто не бьет. Но не потому что с венграми, с румынами договорились, а потому что там целей пока таких нет.

— И если мы говорим опять же о переброске очень мощной европейской и западной техники, то это не коридор для такой поставки, да?

— Ну опять же Венгрия, венгерско-украинская граница — она махонькая. Польша в десять раз больше. Венгрия — это чисто политическое заявление, показывающее, что Венгрия имеет особую позицию. Она не хочет ссориться с Россией.

— Как вы считаете, массированные обстрелы Россией критической украинской инфраструктуры тоже продолжатся в ближайшие дни? И когда дело дойдет, например, до крупных железнодорожных узлов, тоннелей, электрических тяговых подстанций железной дороги? В общем для того, чтобы обрушить всю ту инфраструктуру, с помощью которой тяжелое вооружение на Украину и будет поставляться.

— Мне кажется, что обрушение этой структуры будет перед самым глобальным наступлением. Потому что самое логичное выключить возможность у противника быстрой перегруппировки войск. Сейчас просто проводится подготовительный этап, потому что очевидно, что одним ударом эту систему не сломаешь. Ее просто доводят до состояния, чтобы ее можно было сломать одним-двумя ударами, постепенно выбивая те или иные кластеры этой системы.

Но сейчас то, что уже перешли бить по блокам ТЭЦ, уже говорит о том, что это новый, очень важный этап по достижению этой цели. Я думаю, что российское руководство из гуманитарных соображений все-таки дождется более теплого периода, потому что понятно, что когда ляжет эта система, по всей Украине начнется гуманитарная катастрофа. Летом — это одно, зимой, даже весной — это одно, а зимой — это же совершенно другое.

— Ситуация в Днепропетровске. По вашему мнению, какой там был сценарий развития событий.

— Да, по-моему, уже все сошлись в точке зрения, что была попытка ПВО сбить российскую ракету. В конечном итоге эта ракета, уйдя с траектории, попала в жилой дом.

— Арестович случайно проговорился или нет? Или это тоже уже осознание было Украиной того, что истину, правду никак не получится скрыть?

— Там речь идет не об истине и правде. Здесь просто очень грамотно увелось внимание от Соледара. Все про него на Украине забыли по факту и обсуждают все Арестовича.

— Я соглашусь, что, скорее всего, это не случайно. Арестович не такой уж простой пацан, который будет такие ошибки совершать. И с учетом того, что его сейчас прочат в украинские политики, в лидеры целой политической партии, который должен аккумулировать под себя русскоговорящих жителей Украины, он много тезисов сделал. Еще было интервью, когда он якобы встал в защиту русскоговорящих украинцев, этнических русских, которые живут на Украине, а также православной церкви. Это уже серьезное политическое заявление, которое говорит о том, что Арестович идет в политику, в большую политику. Причем то, что противодействия со стороны Зеленского нет, говорит о том, что это все согласовано. А отсюда никаких репрессий по отношению к нему не будет, что бы там ни кричали в своих пабликах ура-патриотические украинские блогеры.

— Причем это интервью так внезапно появилось, буквально сразу же после его обсуждаемых заявлений о ситуации в Днепропетровске появляется это интервью, где он очень прям резко выражается по поводу всего происходящего.

— Очень непривычно для украинского информационного пространства.

— Если сгладить, называет глупцами тех, кто принимает подобные решения и гонение на христиан. «Глупцы» – это очень-очень я так смягчил.

— Ну да, в оригинале это звучит несколько не литературно.

— Про то, что российское наступление может начаться с недели на неделю, мы поговорили. А Украина может решиться на такое наступление? Если да, то на каком все-таки участке наиболее вероятно такое наступление? Многие с опаской, например, смотрят на то, что Украина начала уровень воды в Днепре понижать якобы для того, чтобы облегчить наступление своих войск. Серьезно можно относиться к таким наблюдениям?

— Нет, это несерьезно, потому что уровень воды понятно, почему понизился. Я в своем блоге постоянно об этом говорю. После того, как начались наши удары в октябре, начали срабатывать водохранилища, потому что им нужно было каким-то образом балансировать энергосистему. Это любой энергетик вам скажет.

И если мы посмотрим на то количество боевых частей, которые сейчас расположены по обе стороны Днепра на Херсонском направлении, то ни одна из сторон не готовится там ни к каким наступательным операциям. У Украины там, по-моему, вообще осталось две бригады, если я не ошибаюсь. Но двумя бригадами наступать там — это нереально.

Единственное место, где противник сейчас может начать наступательную операцию, исходя из географии и стратегии, — это Запорожское направление. Там есть довольно серьезный ударный кулак. И у нас там есть ударный кулак. Вот почему я и сравниваю ситуацию с Курской битвой. Если будет столкновение, если Киев пойдет на атаку сейчас на Запорожском направлении, чтобы переломить ситуацию, и столкнется с нашей обороной и потом будет разгромлен, тогда это будет аналогия в какой-то степени Курской битвы. Они могут попытаться. Это единственный их вариант, где можно сейчас наступать. Тем более и с точки зрения географии, то есть где можно, где нет еще никакой грязи — это в первую очередь именно это направление. Сейчас пока еще, может, нет, но чуть попозже уже да.

— Вчерашняя попытка удара БПЛА по Севастополю – это прощупывание почвы?

— Как говорится, поживем-увидим.

— Понял. 😄

— Но тем не менее украинские политики не перестают делать заявления о том, что Крым они собираются взять. Но мы правда видели, что они в сентябре собирались его взять, потом к концу года 2022 обещали, теперь вот уже март-апрель называют.

— Я помню когда-то Андрей Балицкий говорил, что он Парад Победы в Москве проведет. Хотел, тоже обещал. Обещать — не значит жениться, как говорится.

— Но не стоит, наверно, рассчитывать им даже на помощь западных союзников?

— Да даже с западными союзниками они этого не сделают. Ну, представьте Крым. Зайти в него можно только через перешеек. Флота у Украины нет. Вот чего-чего, а перешеек — мы даже не говорим, что до Крыма еще дойти надо — до него еще надо дойти! Я не думаю, что они даже до него дойдут. Пока ситуация выглядит таким образом, с учетом того, что они сейчас очень много резервов потеряли. Те резервы, которые у них сейчас есть, я уверен, не смогут проломить нашу оборону, если захотят даже наступать на Запорожском направлении. Они пытаются сейчас набрать людей,  новая волна мобилизации. Они будут пытаться их обучать. Но это появится не раньше, чем в апреле-мае месяце. До апреля-мая возможностей провести успешную наступательную операцию у них нет от слова совсем.

— Если говорить опять о возможной поставке Западом Украине дальнобойных реактивных систем, то могут ли в арсенале ВСУ появиться те ракеты, которые способны долететь до Крыма? И наши системы ПВО способны ли от них защитить полуостров?

— К сожалению такие ракеты могут появиться. Это факт. Они у Запада есть. Если Запад посчитает, что это поможет им победить, они их, конечно, поставят. Но эти ракеты не то что легко, их гораздо проще сбивать, чем много маленьких, потому что их и отслеживать проще, и траектория у них там тоже более легко поражаемая. То есть это дальняя ракета, она будет лететь по баллистической траектории на дальности 250-300 километров. “Точка-У” только немножко другая. Но наша система ПВО неплохо их работает. Главное, чтобы нам хватило систем ПВО прикрыть, это же будет большая площадь. Одно дело ты прикрываешь одну территорию на глубину 70 километров, другое — уже на 300 километров. Количество систем, точек ПВО должно быть гораздо больше.

— Сыграет ли в этом конфликте какую-то роль Беларусь? Видно, что Украина пытается провоцировать своих соседей всяческими способами, но пока Лукашенко показывает некую сдержанность.

— Она уже играет эту роль. Сейчас Киев снял все резервы с белорусской границы, где держал какие-то резервы. Опять же в первой части спецоперации мы помним, что через Беларусь заходила российская армия. И я думаю, на самом финальном этапе, когда Украина посыпется как государство, и ВСУ посыпятся вооруженные силы, для того, чтобы минимизировать прохождение, захват Польшей украинских земель, я думаю белорусская карта обязательно сыграет.

– Здесь есть эта гонка, кто первый —Белоруссия или Польша? Я читал много анализа в этом направлении.

— Может быть. Всё может быть. Вполне может быть такая гонка.

— Насколько стоит опять же полуострову опасаться новых атак на Крымский мост? Сейчас речь идет о том, что уже в марте завершится восстановление всех пролетов автомобильной части Крымского моста. Но ведь враг тоже не дремлет. В конце концов могут попробовать нарушить этот путь связи с полуостровом и другими способами.

— Ну смотрите. Если вариант с грузовиком, то мы же знаем, что строится трасса вокруг Азовского моря через Мариуполь, Бердянский, дальше на Крым. Она, во-первых, намного ближе, и там уже практически полностью построено. Там осталось, по-моему, буквально километров 50 достроить. До весны застроят. Соответственно, грузопотока большегрузов уже не будет. То есть угрозы такого масштабного терракта, как это было в прошлом году, уже не будет. А остальное — ну, поглядим. ПВО у нас хорошее там, ракетами, я думаю, там защитят. Надводные корабли — ну я не знаю, что там должно быть. Вот этими лодочками, которыми они атаковали в прошлом году, по-моему, Крымскому мосту это не грозит. То есть пока не просматривается серьезных вариантов.

— То есть эти самые подводные дроны, которые атаковали Севастополь, которые с помощью вроде британского спецназа были разработаны и запущены, о них идет речь?

— Да, да, о них идет речь. Единственный вариант, но я надеюсь, наши спецслужбы их отрабатывают, — это они могут попытаться  с грузового судна запустить, например, противокорабелки и “Нептуны”  по опорам в надежде, что удастся что-то там сделать. Опять же сценарий не такой уж легко решаемый.

— Будем надеяться, что наши спецслужбы сделали соответствующие выводы после событий в октябре 20022 года.

— Будем надеяться. Жизнь покажет.

— Вообще я думаю, что мы сделали большое количество выводов за это время. Надеюсь все-таки, что мы их сделали. И не хочется ошибаться.

Виктор Медведчук появился резко в СМИ. “Известия” опубликовали его большую статью. Я не могу сказать, что прямо подробно с ней ознакомился, но вкратце просмотрел. По сути Медвечук в ней рассказывает исторические события от холодной войны до нынешнего времени. Не могу сказать, что там сверх что-то эксклюзивное есть. Но в целом он довольно-таки резко появился и еще и дал целую огромную статью. Ваше отношение к такого рода творчеству, и зачем все-таки ему нужна была эта статья?

— Он должен себя каким-то образом позиционировать. То есть он политический игрок, себя таким позиционировал. Он после обмена немножко отдохнул, и он ищет свое место в этой борьбе. Один из вариантов — есть такой старый принцип: “Разделяй и властвуй”. То есть нам, и любой стране на самом деле, чтобы победить страну, нужно расколоть политическую элиту.

Мы вот сегодня говорили о том, что Арестович Зеленским выставляется в качестве возможного будущего политического лидера юго-востока Украины. И как они это видят. Соответственно, это работа на том электорате, на котором работал Медведчук. Появление Медведчука в политическом плане здесь очень полезно, потому что тогда уже Медведчук будет объяснять: “Да Арестович, ну вы нормальные люди, жители, которые ждут освобождения. Даже не думайте пытаться голосовать ни за каких, даже если будут проводиться выборы. Игнорируйте всю эту власть, потому что это в любом случае легитимация этого режима”. Тогда и Арестович по сути вхолостую сработает, и будут нейтрализованы некоторые действия Киева и Запада, Вашингтона в данном случае. То есть в этом случае будет польза.

Опять же раскол украинских элит на несколько частей. Давайте вспомним февраль-март прошлого года. Была консолидация даже ОПЗЖ, которая была вроде бы против, она во многом стала с нами воевать. Многие депутаты ОПЗЖ открыто выступили против нас и до сих пор выступают.

А это возможность кого-то оттянуть обратно. В данном случае я смотрю на это именно так. Любой раскол в стане врага – это нам плюс. Я слышал уже о том, что вчера писали разные военкоры и прочее о том, что ни в каком виде государства Украины больше быть не может. А каким образом статья Медведчука говорит о том, что может появиться в будущем государство Украина? Я внимательно прочитал эту статью. Я такого там не нашел.

— Юрий, скажите, вот то и дело начинают циркулировать слухи о будто бы ведущихся каких-то подковерных переговорах между Россией и Украиной. По другой конспирологической версии переговоры с Вашингтоном, например, ведутся. По третьей версии Турция хочет примерить статус глобального миротворца. Как вы думаете, есть ли действительно какой-то такой тайный, скрытый диалог?

— Из тех диалогов, которые вы перечислили некоторые есть, некоторые нет. Но насколько я знаю, между официальным Киевом и официальной Москвой никаких диалогов не ведется сейчас, на данный момент. С Западом ведутся. Это тоже известно, это секрет Полишинеля. Турция — она даже везде рассказывает, что она ведет и с теми диалоги, и с теми, пытается на этом навариться. Как был в свое время честный маклер Бисмарк, который очень неплохо наварился на русско-турецкой войне и обманул всех. Эрдоган пытается сыграть ту же партию. У него свои интересы, они понятны. В политике, в войнах всегда так бывало: пока в армии воюют, политики пытаются нащупать точки договоренностей. И чтобы закрыть войну… Ее же можно закрыть в одном году, в следующем, через год. Но тем не менее в любом случае политики прощупывают почву, насколько другая сторона готова на тех или иных условиях закрыть этот конфликт.

В данной ситуации конфликт гражданский. Я все время подчеркиваю, что это гражданская война, и она может быть закрыта только одним вариантом, чтобы она окончательно закончилась. Один из любых полюсов, центров сил должен исчезнуть, остаться только один. Таким образом, полная победа. Почему я считаю любой вариант, кроме как исчезновение государства Украина с политической карты мира проигрышем России? Потому что это гражданская война. Если она не будет окончена, будет как Тайвань, то есть незаконченная гражданская война в Китае. Сколько десятков лет прошло — а она все кровоточит, и Китай до сих пор никак не может решить эту проблему. И если мы не хотим в будущем — в ближайшем, в среднесрочном — иметь такую проблему, эта война должна быть окончена однозначно и бесповоротно.

— То есть на карте не должно существовать никакой Украины, ни в каком виде. Правильно понимаю?

— Как государства. Потому что Украина как территория — она будет, нравится это кому-то или нет. Есть же Сибирь, есть Дальний восток, есть Кавказ. А есть Украина.

— Причем тот же Виктор Медведчук, статью которого мы обсуждали, у себя в работе отмечал, что конфликт может быть решен только в случае договоренности между Штатами и Россией, но только если в этих договорённостях учтутся желания и пожелания России в том числе. Он привел интересную цитату. Я ее упустил, хочу все-таки вернуться. Он написал: “Украинский конфликт либо будет расти дальше, перекидываясь на Европу, другие страны, либо будет локализован и разрешен”. Возможно ли такое, что конфликт может дорасти до такой степени, что перекинется на европейские страны?

— Конечно. Потому что сейчас украинский конфликт является частью большого передела мира. То есть мир зашел в системный тупик, из которого выхода только два: либо полное уничтожение, либо пересборка на каком-то новом принципе, как это было после Второй мировой войны, в какой-то степени после Первой, после наполеоновских войн. Была пересборка мира на новых принципах, которые соблюдались какое-то время, потом, естественно, их отбрасывали. И сейчас мы на такой переломной точке. Украина — только одна из таких клеточек, на которой ведется эта борьба. А основная схватка будет касаться и России, и Европы, и Китая, и США. Плохо будет всем. Вопрос, кто в конечном итоге выдержит и выиграет.

— Так вот для России, где эта черта пролегает, за которой неизбежно у нас начнется  нарастание экономических проблем, сокращение наших ресурсов военных? И где эта черта пролегает для Запада? Только теоретически можно сейчас об этом говорить или все-таки?..

— У нас она пролегает в наших головах, потому что, к сожалению, очень многие люди пытаются жить еще старыми понятиями, до военных. Я все время объясняю: по-старому уже не будет. Будет какой-то новый мир. И начинайте жить по-новому. И когда наша страна в большинстве своем населении начнёт жить по-новому, то есть в головах у людей эти все надежды на старый мир, на возврат его, улетучатся, они начнут приспосабливаться и стараться вжиться в новую реальность. И тогда и страна начнет быстро модернизироваться, и будет находиться решение тех проблем, которые сейчас кажутся нерешаемыми. То же будет, что происходило в таких переломных точках во всей нашей исторической ретроспективе.

— Самое интересное, пока я, допустим, нахожусь в плотном информационном пространстве, я замечаю эти изменения и пытаюсь как-то подстраиваться. А тут на новогодних каникулах вышел, в люд, как говорится, побольше пообщаться с людьми и я и вправду понял, что люди не осознают происходящего до конца. Они еще живут старыми проблемами: “Кроссовки долго идут” – для них это реальные проблемы. А ты им объясняешь: “Ребята, тут на кону более высокие ценности стоят”. И люди такие: “А, да, серьезно?” И все-таки мобилизация в обществе прошла, но еще, наверно, не до конца.

— Она не коснулась каждого человека. Если мы вспомним 1941 год, то оно коснулось всех почему? Потому что была всеобщая мобилизация. Немцы дошли до Москвы. Поэтому коснулось всех. А основная масса нашего населения живет в европейской части. Мало кого это не коснулось. В каждом селе, в каждой семье кто-то погиб. Соответственно, это стало народной войной. Выгребли мужиков со всей страны! Соответственно, все понимали, что их мужья, сыновья, дядья воюют на фронте, им нужно как-то помочь, чтобы они быстрее и здоровыми-целыми вернулись домой. У большинства жителей России пока такой проблемы нет. А отсюда и не народный характер этой войны.

— Получается тогда, что мы и победу не можем одержать, пока к нам не придет это осознание?

— Нет, победу мы можем одержать. Просто если мы сможем одержать победу таким способом, без народной войны, это будет одна победа, с одними результатами. Потому что перестройка нашего общества во многом зависит от того, насколько воспримут переустройство мира через войну. К сожалению, большинство российского общества, многие живут до сих пор по-старому, вы абсолютно правильно сказали.

— Пресловутая мобилизация элит, о которой часто говорит Пригожин. В ней мы тоже очень сильно нуждаемся. Она возможна или возможна только по тому способу, который вы описали на примере Великой Отечественной войны?

— Проблема в том, что элита воспринимается народом как элита только тогда, когда она соответствует статусу элиты. Если элита перестает соответствовать статусу элиты, в стране происходят революционные события. Этого не изменишь. И это большая проблема на самом деле для нас. И в российской элите это очень многие понимают, кстати. Но многие — нет. Они просто отомрут, либо будут уничтожены, уйдут. Сейчас вообще понятие элиты будет уходить. Если, например, элитой был человек, у которого много денег, сейчас это уже не элита. Если мы посмотрим, еще до войны была уже не особо-то и элита. В 90-х – да, в нулевых – да, в десятых – уже не так. А вот сейчас многие люди, которые еще год назад считались элитой, они уже не элита.

— Вы считаете, что они уже никогда не смогут влиять на российскую политику?

— Для того чтобы влиять, нужно стать элитой, а для того чтобы стать элитой, нужно доказать, что ты имеешь право быть элитой этого народа. А у этого народа та элита, которая думала только о том, где что украсть, забрать — многие чиновники, политики и так далее были такие. Не все, безусловно, но многие были, которые главные ценности западного мира ставили выше наших ценностей. Эти люди уже не смогут доказать народу России, что они могут быть элитой этого народа. Никогда не смогут. Поэтому они всё. Для них это всё в прошлом. Именно поэтому они нам мешают. Они-то еще надеются, что старый мир может быть. И они пытаются не дать родиться этому новому миру, ставя палки в колеса стране. А отсюда мы получаем еще один фронт внутренней гражданской войны — опять гражданская война.

— Получается, в этом тем не менее несомненная польза специальной военной операции, момент истины, который нам позволяет определить, кто же настоящий патриот Отечества, а кто так, с боку припека.

— Я слово “польза” поменял бы на “упрощает нам решение многих проблем”. “Польза” – как-то коробит. Поэтому – это упрощает решение многих проблем, которые нужно решить как можно в более скорое время. Во время войны такие проблемы решаются, как показывает историческая практика, намного быстрее.

— Возможно ли, что в этом году какие-то действия начнет активно предпринимать Китай — наш союзник, наш друг, о котором мы часто говорим, говорят политики по телевизору о нем сейчас, не только политики, но и всякие политологи и прочие: “Вот, они наши партнеры, наши друзья, и они должны нам помогать”? Вообще не должны на самом деле, они сами решают.

— Сами китайцы первыми начинать не будут. У них вообще есть программа реконструкции своей экономики — сделать ее более независимой от Запада до 2025 года. Пока она не будет реализована, они на рожон лезть не будут. Но их могут вынудить американцы. Для этого достаточно Тайваню объявить о независимости. Это красная черта, которая уже обозначена, и которую политическое руководство Китая не сможет игнорировать, чтобы не потерять, в первую очередь, лицо перед своим народом и всем миром и, соответственно, власть. Там же тоже есть разные сферы влияния. А в Тайване есть проблема 2024 года. Там будут парламентские выборы. Как показали местные выборы осенью прошлого года, политические противники нынешних лидеров в Тайване партия “Гоминдан” взяла абсолютное большинство местных органов власти. А партия “Гоминдан” стоит на позициях мирного воссоединения с Китаем. Американцам ни в коем случае нельзя отдавать власть партии “Гоминдан”, потому что есть очень высокая вероятность, что после этого проамериканцы уже не получат обратно на Тайване власть. И вся схема американцев в этом регионе рушится. А отсюда они, конечно, могут попытаться пойти на развязывание конфликта. Но для этого им обязательно нужно либо получить какие-то плюсы на Украине, то есть серьезные военные успехи, либо закрыть этот конфликт. А краеугольная точка – этот год или в худшем случае начало 2024-го. В любом случае к этому моменту они должны уходить с этой войны.

— Для Соединенных Штатов Америки это ж тоже решающий в каком-то смысле момент.

— Да. Для них всё решается. У них на кону всё. Мы пытаемся вернуть наше геополитическое влияние в мире, начинаем стартовать снизу и идем вверх. А американцы наверху. Потеряв все, что у них было, они рисуют столкнуться с гражданской войной, которая вообще может похоронить американское государство. Для них всё на кону стоит.

— Зачатки этой гражданской войны мы уже видели во время последних президентских выборов. И вполне возможно, что дальше это будет идти только по нарастающей, тем более что мы видим и внутренние проблемы. И сейчас снова идет речь об увеличении госдолга. И сколько это может продолжаться?

— Проблема госдолга состоит в том, что она решает американские экономические проблемы ровно до того момента, пока кто-то этот госдолг покупает. Его перестали покупать. А это значит, что им нужно что-то с этим госдолгом делать, перезагружать систему, чем они, собственно говоря, и занимаются, пытаясь переформатировать мир по своим лекалам. Мы же им мешаем. Суть борьбы состоит в том, кто будет форматировать мир под себя: мы с китайцами или американцы с британцами условно.

— Получается, что поддержка Украины – это для Соединенных Штатов Америки в каком-то смысле шанс самим удержаться на плаву, да?

— Конечно. Вообще борьба идет не только за то, чтобы американцы не только удержались вверху, потому что для них, как я только что сказал, велик шанс скатывания во внутреннюю гражданскую войну, которая может похоронить американское государство. Если они на внешнем контуре проиграют войны, шанс такой становится очень высоким.

— Тем не менее мы от некоторых американских политиков, в основном от республиканцев, в последние месяцы начали слышать заявления, что деньги Украине выделяются бесконтрольно, что надо проверить вообще, на что идут деньги американских налогоплательщиков. Как вы считаете, это просто элемент внутриполитической борьбы или действительно в этом смысле вектор поддержки Украины может резко смениться в ближайшее время?

— Нет, это внутриполитическая борьба. У них на кону выборы 2024 года. Постепенно начинается уже раскачка. Соответственно, демократы, разворовавшие бюджет, — это для них отличная тема. И ничего личного. А если американские республиканцы придут к власти, они будут вести ровно ту же самую политику.

— Получается, что здесь мы несколько раз уже обманывались, связывая свои надежды в свое время с приходом Трампа. Не получилось, хотя Трамп вообще чуть ли не говорил в своих предвыборных выступлениях, что Крым-то на самом деле – не российский ли он? Увы, все наши ожидания обмануты.

— В данном случае не нужно ожидать от них ничего. Они понимают только силу. Нужно создать условия, когда они будут сжирать друг друга, ослабнут, и нанести им удар. Всё.

— Меня тоже всегда удивляют эти ожидания, когда у нас смотрят на какого-то американского политика. Вот он сказал, что Россия молодцы, и мы уже всё, переключаемся: “А это наш человек! Заживем сейчас, как только он к власти придет!” Да никогда такого не бывало и не будет.

— А это оказался предвыборный прием одного из американских политиков.

— Молодцы, помогают ему решать свои политические проблемы — конечно, молодцы! Это как “индейцы какого-то племени — они молодцы, они же против французов!” Это же не значит, что он за индейцев!

— Юрий, не раз президент России Владимир Путин говорил, когда еще начиналась специальная военная операция, что нашей целью не является завоевание или оккупация территории Украины. В то же самое время почти  час мы с вами разговариваем и пришли к выводу о том, что Украина в ее нынешнем состоянии, скорее всего, не сможет сохраниться и продолжить свое существование как самостоятельное государство. Нет ли тут тогда противоречия? Или, наоборот, все логично?

— Все логично. Давайте вспомним нашу историю, когда распадался Советский Союз и западные страны говорили: “Демократическая Россия – это то, что мы хотели, никаких поползновений на восток не будет, НАТО не будет расширяться, мы вообще за все хорошее против всего плохого, мы за свободу слова и за демократию”. И давайте посмотрим, что получилось в результате. То же самое и здесь. Конечно, мы за все хорошее против всего плохого. Мы не за то, чтобы захватывать какие-то земли, мы не против государства Украина, но если оно вдруг по итогу войны само распадется – ну что тут поделаешь…

— Честно говоря, я себе не представляю такой ситуации: вот мы полностью освобождаем четыре субъекта Российской Федерации – Луганскую область, Донецкую область, Запорожскую, Херсонскую. И что дальше? А там за ленточкой, там за границей, с той стороны продолжается массированный обстрел. Сколько? 5, 10, 15 лет. Мы же понимаем, что это будет бесконечно. Тем более Запад будет продолжать поставлять и поставлять туда новое вооружение. Поэтому специальная военная операция — это операция, которая не имеет конца, согласно своей логике, до того, как ее задача будет полностью решена.

— Единственный логический конец – это где-то на территории Украины в свое время сойдутся на какой-то линии польские и российские части, и политические руководства двух стран примут решение, что дальше, наверное, мы закончим эту спецоперацию.

— Действительно, любая война заканчивается мирными переговорами. Другое дело, между кем и кем будут эти переговоры, между лидерами каких государств.

— Ну точно не Украины.

— Вот всё тот же Виктор Медведчук. Я уже сказал, что я невнимательно прочитал статью, но я тут тезисов понабирал немало. Он завершал свою мысль вот такими словами: “Необходимо создать политическое движение из тех, кто не сдался, кто не отрекся от своих убеждений под страхом смерти и тюрьмы, кто не желает, чтобы его страна стала местом геополитических разборок”. Такое желание (я так понимаю, он намекает на бывших украинских политиков)…

— В первую очередь, на себя.

— В том числе. Оно вообще возможно, имеет какой-то смысл?

— Ну я ж сказал: возможно. Любой раскол внутри украинских политических элит для России выгоден. И, соответственно, любая политическая платформа Медведчука, не Медведчука, неважно, которая будет иметь альтернативную точку зрения и будет бороться с нынешним киевским режимом, естественно, Москвой должна поддерживаться всеми возможными способами. Я с удивлением читаю некоторых наших блогеров, военных: “Нет! Не надо! Медведчук такой-сякой!” Да я и сам написал не раз, что Медведчук такой-сякой. И что? Это значит, что нужно быть слепым идиотом и не использовать те возможности, которые тебе дает шанс? Это надо быть полным идиотом.

— Но с другой стороны, политическая элита Украины и так уже настолько атомизирована, расколота. Ну что нам  даст ещё дробление?

— Нет. Она, наоборот, консолидирована, к сожалению. Если мы вспомним февраль, март прошлого года, мы вспомним, что большинство политиков выдержали одну линию и поддерживали Зеленского. И вот это как раз нам нужно разрушить. Более того, нам нужно консолидировать тех политиков, которые против не только Зеленского, но против любого западного вектора. Причем нам говорят: “Нам не нужна никакая государственность Украины, а Медведчук за нее”. Я внимательно прочитал статью Медведчука, и только после этого написал свой пост в Телеграм-канале. Я вот нигде не нашел, что по итогу будет политическое образование, государство под названием Украина. Более того, уж точно не Медведчук будет принимать решение о том, что будет, а что не будет. Мы помним по недавним историческим событиям, Вторая мировая война: будущее Европы решало три человека. Точно так же будет по итогу большой схватки будущее всей Европы и не только Европы решать несколько человек. И среди них точно не будет Виктора Медведчука.

— Ну, хорошо. Вот ваш прогноз сбывается, и в какой-то момент специальной военной операции нынешняя территория Украины делится между соседними государствами — Россия, Польша, Венгрия…

— Это самый вероятный сценарий.

— Ну а что же делать с мозгами, что делать с пропитанным русофобией менталитетом украинцев? Это вообще излечимо? И когда лечить нужно начинать?

— Перед тем как перейду к ответу, я еще по Медведчуку скажу. Вы знаете, когда вчера эта статья вышла, все центральные СМИ — газеты, телевидение — все ее подсветили в положительном моменте. А те, кто знает политические реалии России, прекрасно понимают, что это могло быть только в одном случае: если всему этому дано добро на самом высшем уровне. Добро на этот сценарий дал лично Владимир Владимирович Путин. Иначе бы этого результата не было.

А теперь возвращаюсь к вашему вопросу. Это перешивка мозгов. Она обязательно будет сделана. Тем более что сама история этих восьми лет, когда жителям Одессы, Харькова очень сильно перешили мозги. А мозги, которые перешиты один раз, я как программист скажу, можно перешить и два, и три, и десять раз. Это перешиваемые мозги. Есть мозги неперешиваемые, а есть перешиваемые.

— Как есть болезнь излечимая, а есть неизлечимая, да?

— Нет, тут проще. Как программист скажу: есть память, которую можно перешить, а есть одноразовая: один раз ты записал, и больше ты ничего не запишешь. Сейчас такой уже нет, но раньше, на старых компьютерах была такая. Есть такая непрошиваемая память – это люди с критическим мышлением. К сожалению, сейчас большинство людей не с критическим мышлением. А значит, из мысли можно перешить много раз. Перешили в одну сторону – перешьем в другую. Это решаемая проблема.

— Руководство нынешней Украины — неужели оно не понимает, что многие последние указы Зеленского анекдотически смотрятся? Например, анекдотическое внесение в санкционные списки российской известной телеведущей, ведущей программы “Спокойной ночи, малыши!” Ангелины Вовк. Ну что это?

— Арестович понимает, судя по его описанию происходящих событий.

— Я тоже в этом списке есть. Дело в том, что им сейчас нужно реагировать какими-то действиями на проблемы на фронте, в политике. И они, соответственно, пытаются внести позитивную для себя победоносную какую-то повестку. “Мы можем объявить санкции – мы их объявляем. Мы не можем выиграть сражение?..” Если вы посмотрите внимательно, когда у них были успехи на фронте, они не занимались такой фигней. А сейчас занимаются. Почему? Потому что им надо как-то заполнять повестку, перебивать темы, которые им неудобны. И они перебивают.

— Но ведь так можно продолжать до бесконечности, до маразма. Как предложил представитель МИДа: давайте Хрюшу со Степашкой объявим врагами народа.

— Чебурашку. Уже объявлен. Чебурашка уже враг. Теперь маразм уже крепчает настолько. Даже меня вот по этому списку упомянули. Формально меня не лишали украинского гражданства. А по закону Украины ты можешь иметь три паспорта. Но если ты не лишен паспорта Украины, тебя считают гражданином Украины. В санкционном списке я числюсь как российский гражданин. То есть там нонсенс на нонсенсе.

— С другой стороны, ведь это все на нашу мельницу вода. Чем больше сейчас этого маразма, тем потом больше шансов перешить мозги.

— Тут еще другой момент. Посмотрите, там, по-моему, Киркоров попал, если не ошибаюсь.

— Киркоров очень сладенько ответил Зеленскому…

— Неважно. Важно то, что был шатающийся Киркоров, а теперь не шатающийся Киркоров. Да, это на пользу нам.

— Возвращаемся к ситуации на фронте. Недавнее освобождение Соледара, которое является, несомненной заслугой частной военной компании “Вагнер” и Пригожина. Часть политических блогеров, и российских, и украинских, раздувает тему возможного конфликта между “Вагнером” и Министерством обороны. Как вы считаете, действительно какая-то черная кошка между ними пробежала? И каким образом, если такое противоречие, противостояние существует, нужно две стороны помирить? И вообще, моет быть, речь идет о том, что надо ЧВК интегрировать как-то в военное ведомство? Или наоборот, не стоит этого делать?

— Понимаете, я начну с того, что у победы семь отцов, а поражение всегда сирота. Когда были проблемы на фронте, те же ЧВК “Вагнер” и не только они, СОБРы закрывали дырку — никто ничего не делил и не ревновал. А вот когда нарисовалась победа в Соледаре, образовалось два отца. Это стандартная проблема. Когда есть победа, каждый хочет и себя приложить к этой победе. Эта ревность есть всегда. Даже среди советских маршалов после войны было, они чуть ли не с кулаками кидались друг на друга. Та или иная операция: “Да ты к этой операции не имел никакого отношения!” – “Ну и что, это меньше делает нашу победу?” Да такова, к сожалению, человеческая сущность. Ну, есть Верховный Главнокомандующий, который должен играть хорошую направляющую роль. Иногда рукой, иногда подзатыльником. И очень хорошо, когда конфликт уже якобы нарисовался, потом кто-то щелкнул тумблером – и Конашенков сказал: “А вот Соледар брал “Вагнер”. Это ж явно не потому что…

— …Конашенков лично захотел сказать это…

— Да. Явно ж не из-за этого! А противник – понятно почему. Нам надо раскалывать их политическое поле, а им нужно — наше. Все понятно, тут логика такая, никаких обид.

— У нас, к сожалению, эфирное время понемногу подходит к логическому завершению. Юрий, спасибо большое за такую длинную беседу, что уделили время нам и нашим радиослушателям. Остается только попросить пожелать что-нибудь нашим радиослушателям в это непростое время.

— Враг будет разбит, и победа будет за нами!

— Лучше и не скажешь. Спасибо большое! У нас в гостях был Юрий Подоляка, военно-политический блогер, автор Телеграм-канала “Мир сегодня с “Юрий Подоляка”. Спасибо вам!

—Успехов вам!

— До свидания! Спасибо и вам, что пригласили.

Источник: https://t.me/yurasumy/7020