— Здравствуйте. Это программа «Главное», специальный выпуск. Меня зовут Дмитрий Михайлов. И в ближайшие минуты обсудим, как обычно, ключевые события в мире, случившиеся за последние дни, недели, и проанализируем их вместе с нашим сегодняшним гостем. В студии у нас снова военно-политический обозреватель, автор и ведущий блога “Мир сегодня” Юрий Подоляка. Здравствуйте, Юрий.

— Добрый день.

— Мы с вами в прошлый раз подробно разбирали военно-политическую ситуацию в мире. Это было меньше месяца назад, но за это время много чего произошло и ожидаемого и совершенно неожиданного. Вот, например, мы говорили в середине января о некой будущей возможности получения Украиной немецкой, другой западной бронетехники. А сейчас это уже дело решенное, и сейчас они по сути занимаются тем, что готовят эти самые партии к отправке. Сейчас уже другое на повестке. Зеленский вот летал в Британию, в Брюссель. И в той же Британии ему уже клятвенно пообещали, что дадут дальнобойные ракеты и будут готовить украинских летчиков для работы на западных самолетах. И возможно даже, что эти самолеты вот-вот будут переданы Украине. У меня складывается такое ощущение, что Киеву дают в конечном итоге практически все, что Киев выпрашивает. Ну может быть, кроме ядерного оружия и подводных лодок с авианосцами. У вас есть такое ощущение или нет? И чем это нам реально грозит?

— Я думаю, что тут  вопрос даже не в том, что Киев выпрашивает. Запад вообще готов давать Киеву любое оружие, которое позволит нас ослабить. И дело даже не в том, что Киев у них это выпрашивает, а в том, что Запад, в первую очередь Великобритания, очень хочет это все дать, а главное, чтобы это все дали еще другие европейские, американские их партнеры по НАТО. Потому что сама Британия это вытянуть, естественно, не может. А других стимулировать своими передачами они могут. А отсюда и поездка в Великобританию за поддержкой. И именно Великобритания, давайте вспомним, первая лоббировала танковые сделки, тоже подавала пример месяц назад. Сейчас она подает пример и по авиации.

Причем вопрос по авиации очень сложный, потому что уже сами британцы сказали, что пилота готовят три года. Но опять же: это полная подготовка пилота с нуля. В данном случае пилот все-таки уже будет относительно готов, поэтому переучивание на другой тип самолета намного быстрее. Тем не менее это все равно не один месяц. Но насколько мне известно, американцы уже готовят где-то с весны либо с лета прошлого года украинских пилотов в работе на F-16. Поэтому я думаю, что вопрос передачи самолетов — это вопрос уже очень недалекого будущего. И дело не в том, что пилотов быстро подготовят, а в том, что этот вопрос был принципиально решен давно. Просто сейчас постепенно обществу это все выкладывают. Это никак не связано с пожеланиями Украины либо  визитом Зеленского. Он как артист просто выполняет свою роль, ездит туда и когда ему говорят, и говорит то, что ему скажут.

— В том числе подготовка общественного мнения на самом Западе?

— Да.

— Причем, как мне кажется, именно американцы даже в своих официальных заявлениях все-таки и танков своих пока что не дают сразу, и про самолеты очень расплывчато. А британцы говорят: да, однозначно мы готовы. Это игра какая-то? Или, может быть, американцы действительно не хотят настолько глубоко в это макаться?

— Это стратегия. Я и в прошлый раз вам говорил, и постоянно на страницах своего блога говорю, что Британия ведет свою игру на Украине, США — свою. Во многом она схожа. И Британия, и США хотят ослабления России. В этом они едины. Но как это делать, у Британии свои планы, у американцев — свои. И они вызваны тем, что Британия играет все-таки не на всей земной поверхности в шахматную игру, а играет в основном в Европе. Для нее важно решить проблему Европы.

Американцы решают проблему во всем мире, они себя считают гегемонами. Для них главный противник — это Китай. А сейчас у них ситуация очень тяжелая. Гоминьдан, выиграв местные выборы осенью прошлого года, претендует на то, что на следующие парламентские выборы (они должны состояться в самом начале 2024 года, то есть уже менее, чем через год) могут полностью взять власть в стране. Там будут выборы президента, выборы парламента. Полная власть может перейти к Гоминьдану.

Политика Гоминьдана состоит в мирном воссоединении с Китаем. И таким образом,  это яблоко раздора. Этот украинский Китай, который они готовили на протяжении десятилетий, может сорваться с крючка. Чтобы этого не случилось, они могут спровоцировать войну по тому же самому принципу, по которому, например, кайзеровская Германия в 1914 году спровоцировала войну, мировое господство.

Там тоже была очень интересная ситуация. Австро-Венгрия уже уходила из кильватера политики Германии. И престарелый император (ему на тот момент было больше 70 лет) умер. Его наследник уже был антигерманских взглядов, и, соответственно, весь этот союз, который Германия готовила на протяжении десятилетий, распадался. И то же самое сейчас у США на Тайване. Они могут получить большую проблему, если дотянут ситуацию до выборов и не начнут каких-то серьезных боевых действий до этого момента.

А воевать на два фронта им трудно. И отсюда американская политика. Они хотят договориться с Россией, в том числе и ценой отдачи части территорий Украины под контроль России. Их это вполне устроит. Они считают, что для них победа будет, если останется любое государство Украина со столицей в Киеве, пусть даже потерявшая половину территорий страны. Для них это будет считаться победой.

— Потому что это государство все равно будет подконтрольно и угрожать России.

— Даже не только подконтрольно и будет угрожать России. А еще самое важное — те освобожденные территории, которые мы уже освободили и еще освободим. Пока есть какое-то государство Украина, это будет центр притяжения сопротивления на этих территориях, как ни крути, так называемых ждунов. Оно будет. Если этого государства не будет (я знаю ментально, так сказать, своих соплеменников, сограждан), это сопротивление мгновенно упадет на порядок. И американцы это прекрасно понимают, и наши это прекрасно понимают. И поэтому американцы пытаются выйти на какой-то любой мир, где сохранится Украина как государство с центром в Киеве.

Британия готова воевать до конца. Отсюда эти терки, в том числе, кстати, визит в Великобританию. Давайте вспомним: вот сейчас у них в Киеве были скандалы, связанные с коррупционными всеми действиями. Эти скандалы создавали американцы. Они выбивают британцев с Украины для того, чтобы Украина стала их инструментом для торговли с Россией. Британцы пока там влияют, пока эти торги невозможны. А отсюда эти столкновения  между вроде бы партнерами, но у них свои взгляды на Украину.

В любом случае, как бы там ни было, под британским протекторатом, под американским протекторатом, Украина не играет свою игру, она инструмент в чужой войне, и украинцы будут гибнуть то ли за британские интересы, то ли за американские, но не думаю, что им от этого легче.

— За англосаксонские, так скажем. Вот вы затронули тему чисток — активных, массовых. И в Офисе президента и в Минобороны были скандалы, и  в других ведомствах. И даже “серые кардиналы” украинской политики подверглись неким обыскам — к Коломойскому пришли, к Авакову. Вы считаете, что это исключительно американское? Это не элемент внутренней грызни, это именно внешнее влияние?

— Это внешнее давление. Американцы давно уже пытались добиться полного контроля над украинским политикумом. Это им не удается пока. Но сейчас у них первая серьезная возможность этого добиться.

— Полного контроля в каком смысле?

— Полный политический контроль.

— В том числе полная прозрачность финансовых потоков?

— Нет, нет. Чтобы они выполняли команды из Вашингтона, а не из Лондона. Из Лондона получает Украина другие команды, нежели из Вашингтона. В целом задача у них одна и та же: ослабить Россию. Но как они это будут делать, я уже сказал выше,  это у них по-разному выглядит. Поэтому американцы играют в свою игру. Для них важно, если они будут идти, например, на переговоры с Россией, они должны быть полностью уверены в том, что Киев выполнит то, что они им скажут. Пока у них такой уверенности нет. Причем если вы посмотрите, американские агенты, американские политические структуры, ЦиПСО, которая в основном под американцами лежит, она работает сейчас против Зеленского. Казалось бы, это невозможно. Но на самом деле, исходя из той ситуации, которая есть сегодня, все американские структуры бьют сейчас по Зеленскому, ослабляя его, чтобы он стал сговорчивее. Он уже становится сговорчивым, но пока сопротивляется. Лондон пока сопротивляется.

— А Коломойского всерьез штормят или это некая постановка? Мы видим  забавные фотографии, где следователи босичком. То есть он им сказал: “Так, разувайтесь и потом меня обыскивайте”. Как вы считаете?

— Насколько я знаю, американцы его серьезно прессуют, но пока Зеленский его не сдает. Но он показывает, что он готов рассматривать этот вопрос.

— Понятно. Хорошо, возвращаемся к международной политике, к глобальной. Китайский инцидент на прошлой неделе произошел в небе над Америкой. Пролетел воздушный шар. Причем о нем стало известно за несколько дней, а сбили его только уже на выходных. Несколько дней по сути американцы разводили руками. Что-то там говорили в свое оправдание, а том числе на высшем уровне Байден заявлял, что еще 1 февраля, мол, отдал приказ, а сбили только спустя несколько дней. По этому поводу достаточно активная реакция была в самом американском обществе, как среди простых людей, так и среди, конечно же, политических оппонентов, которые не преминули ухватиться за такой инфоповод. Как вы полагаете, каким вообще образом Вашингтон оказался в такой несколько курьезной ситуации? И насколько серьезными могут быть последствия этого и подобных инцидентов в дальнейшем для американской и внутренней политики, и, соответственно, отношений с Китаем?

— Это очень серьезный сигнал Китая по отношению к США. Давайте вспомним, что было несколько месяцев назад, полгода назад. Визит Пелоси на Тайвань. Это была демонстративная оплеуха Китаю, причем накануне пленума, накануне съезда КПК, где товарищ Си должен был избраться либо не избраться на очередной срок руководства Китайской Народной Республики. Они пытались помешать ему — не получилось. И, соответственно, выиграв внутриполитическую борьбу, китайский лидер нанес примерно такую же оплеуху. По сути это было унижение Соединенных Штатов Америки перед всем миром. А здесь еще очень важный момент надо учесть, что  воздушный шар, который использовался для всего полета, еще использовался китайцами для испытания гиперзвукового оружия. И по сути он является в какой-то степени носителем этого оружия через океан. И, таким образом, Китай мог показать Соединенным Штатам: “Ребята, мы вас достанем с любой территории”. Это очень серьезный сигнал, и не случайно китайцы засветили фотографии, видео о том, как они испытывали это гиперзвуковое оружие, причем с использованием именно этих шаров. Это очень серьезно, и американцы должны это понимать. И опять же это было все сделано накануне визита высокопоставленного американского политика на территорию Китайской Народной Республики. Очевидно, Китай повышает ставки и пытается сыграть свою игру. Как оно дальше будет, будем смотреть.

— Это ослабит администрацию Байдена, демократов?

— Да, конечно. Это оплеуха.

— Республиканцы на волне смогут свою какую-то политику провести?

— Они и так ведут. Уже выборы начались. Уже летом у них начнутся выдвижения кандидатов на партийные праймериз. Всё, в США уже стартовала предвыборная компания. И вся внутренняя политика, повестка — она же и внешняя повестка,  исходя из всех внутренних разборок за главный престол Соединенных Штатов Америки, президентский трон. И республиканцы хотят дать серьезный бой Байдену, и они будут любой промах Байдена использовать в своих целях.

— Нам это на руку или не стоит обольщаться?

— Нам на руку любая драка. Знаете, когда схватка жабы и гадюки, кто бы там кого ни укусил, нам все это на руку. Главное для нас, чтобы эта схватка не прекращалась. И чтобы одна из сторон не подавила окончательно вторую. Вот это для нас самое оптимальное. Они все враги.

— Логично. По поводу еще таких новостей, которые могут расколоть, так сказать, стан нынешнего нашего явного противника. Сенсация вчерашняя, когда известный и очень титулованный американский журналист-расследователь Сеймур Херш опубликовал большую статью с однозначным названием, с обвинением: “Как США уничтожили Северный поток?”, где он подробно рассказал, что взрыв газопровода Северный поток-2 был осуществлен американцами с помощью норвежцев. Обсуждали это ЦРУ, Пентагон, и прямую отмашку на это дал господин Байден. В Вашингтоне, понятное дело, все отрицают. Но у нас, наверно, сомнений нет, что, вполне возможно, все было именно так, как описывает этот журналист. Потому что подробностей много, они такие интересные. У меня другой вопрос возник. Почему сейчас это расследование раз — и возникло в этом информационном поле? Это случайность? Это проявление той самой мифической свободы слова в Америке, что нет неприкасаемых тем и персоналий? Или это что-то другое? Почему?

— Нет. Давайте откатим еще на пару месяцев назад и вспомним, как Илон Маск взял контроль над Твиттером, после чего он разблокировал аккаунт Трампа. Вчера или сегодня ночью, насколько я помню, был допрос в конгрессе главного цензора Твиттера по поводу свободы слова, где он такую нес ахинею, объясняя, что бесконтрольная свобода слова вредит свободе слова, поэтому это надо цензурировать, если так разобраться. Он это почти дословно сказал. Все сейчас пытаются понять, а что тогда вообще свобода слова. Если у нас, получается, нужно цензурировать, тогда о какой свободе слова идет речь? И это все идут подачи в сторону демократов со стороны республиканцев. То есть они начинают готовить президентскую компанию, бьют со всех сторон. И я так понимаю, что озвучивание этого кейса, в том числе о том, что Байден по сути разрушил инфраструктуру и начал войну, то есть он во многом спровоцировал войну —  я думаю они будут раскручивать эту тему по мере того, как республиканцы надеются, у Байдена и у Киева ничего не будет получаться. И все сильнее официальный Вашингтон будет погружаться в эту тему. Они будут разыгрывать тему проигранной войны. Для американцев это очень любимая тема: предыдущая администрация проиграла войну, следующая администрация: мы сейчас ее закончим и победим. Ну и так далее. Двадцать лет в Афганистане, в афганскую войну они на этой теме пиарились, пять выборов сделали на этом.

— То одни, то другие. Что собственно логично. А вы как считаете, вот мы сейчас рассмотрели два информационных повода…

— Это мы только два рассмотрели. А там кейс того же сына Байдена, который тоже всплывает постоянно. Будут постоянно всплывающие кейсы.

— То есть это все удар по нынешним.

— Это все начало разборок. Предвыборная компания пошла уже в полный рост.

— Ну так им, как говорится, и надо. Но у нас была еще одна неожиданная новость. Вряд ли кто-то мог спрогнозировать, кроме очень узких специалистов. Это катастрофическое землетрясение в Турции и Сирии. На сегодняшний день известно о 14 тысячах, по-моему, погибших. Больше 60 тысяч пострадавших. Большинство из них в Турции. И как вы считаете, как эта природная катастрофа, эта большая социальная трагедия может повлиять именно на политический расклад в регионе? Ведь не секрет, что Турция очень активно в последние годы проводит внешнюю политику и где-то, может быть, на пределе своих сил. И тут такой внезапный удар, который не был никем предсказан. Станет ли это землетрясение неким черным лебедем для Турции или хотя бы для режима Эрдогана?

— Это все зависит от того, как будут проходить спасательные работы, насколько Эрдоган сможет решить проблемы эвакуированных. Потому что кроме того, что пострадали, десятки тысяч людей погибших, я так понимаю (список, к сожалению, будет расти), мы еще должны понимать, что это сотни тысяч, а может, и миллионы людей, которых нужно сейчас где-то временно содержать, им нужно решать социальные проблемы. А экономика Турции сейчас не в лучшей ситуации, и только благодаря России она держится на плаву. А у Эрдогана выборы в мае, то есть осталось не так уж много времени. Конечно, это может повлиять. И от того, как сработает Эрдоган сейчас по ликвидации последствий землетрясения, будет во многом зависеть, получит он вотум доверия на следующих выборах или нет. И качают его сейчас, если вы посмотрите, американцы. Качают-качают, стараются качать его.

— Для нас ослабление Турции…

— Проблема у нас: любой другой президент, кроме Эрдогана, для нас невыгоден. Любой другой, кто бы там ни был выбран, если это будет не Эрдоган, это однозначно наше ослабление позиций. Более того, это однозначно почти открытие в ближайшее время фронта в Закавказье. То есть Эрдоган, нравится кому-то в России, не нравится, — самый лучший кандидат на сегодняшний момент для России, из которых только могут быть. И более того, самый предсказуемый. Уже 20 лет в принципе ведет предсказуемую политику. Да, не везде у нас она сходится, у нас есть терки, но тем не менее политика предсказуема. Более того, мы можем находить точки соприкосновения и эти все проблемы решать. Любой другой будет четко под американцами и, соответственно, будет исходить из американских интересов. Получим еще одну Украину, но посильнее.

— Турция еще ведет активную посредническую деятельность в русско-украинском конфликте. Что с  этой их ролью будет, как считаете?

— Пока я не вижу проблем здесь. В принципе, я так понимаю, Москву это устраивает, поэтому Москва делает через Турцию все эти переговоры. И даже другие переговорщики, которые появляются, все отбрасываются в пользу Турции. Нельзя сказать, что это партнёрство… Но все-таки, наверно, партнерство — это самое правильное. Это не союзничество, это партнерство, пусть и ситуативное, между руководством России и Турции. Оно дает положительные результаты как России, так и Турции.

— Ну, хорошо. Давайте еще поговорим о партнерах, а не союзниках и тоже на Ближнем Востоке. Израиль. На прошлой неделе услышали откровение бывшего премьер-министра Нафтали Беннета, который рассказал о том, что в марте прошлого года при активном при посредничестве именно израильской верхушки велись мирные переговоры не только турецкие, но и Израиля о том, что возможно как-то заморозить ситуацию на Украине. В том числе там было, как он сказал, каких-то 17 вариантов этих самых мирных соглашений, остановки военных действий. И кроме того, очень забавную такую подробность рассказал, о том, что Путин якобы Беннету лично обещал не трогать, не убивать Зеленского, после чего, кстати, Зеленский, по словам того же Беннета, и перестал, собственно, прятаться в бункере, стал выезжать, пиариться и так далее. Как вы эту информацию, которая сейчас только появилась, расцениваете? Для чего ее видный израильский политик озвучивает сейчас?

— Для того чтобы каким-то образом остаться в большой политике. Если мы вспомним, как он стал премьер-министром, какая сложная была череда выборов, как они создали очень неустойчивый кабинет, с кем он договаривался для того, чтобы его создать, то мы понимаем, что он сейчас еще стоит одной ногой в большой политике, а второй — уже нет. И он хочет в ней остаться. Поэтому он показывает, что он политик высокого уровня, он тяжеловес. В том числе пытался организовывать где-то переговоры, о которых никто не знал до того момента, как он о них не рассказал. Да хоть 117 вариантов, он сейчас расскажет, было. Самое важное, что никто с ним серьезно на эту тему не говорил. Если роль Эрдогана видна, и Москва, и Киев на нее согласились, то с этим товарищем никто не хотел ничего иметь. По поводу того, что он якобы отговорил Путина убивать Зеленского. Знаете, я могу сейчас сказать, что это я отговорил. На том же основании. Вот я скажу, что я зашел лично к Путину, хотя, конечно, такого не было, и уговорил его не убивать Зеленского. На том же основании с той же доказательной базой.

— Что ж, логично. Мы вспомнили про 17 черновиков мирных якобы соглашений. Но тут еще в последнее время активно вбрасывается в информационное поле такое понятие, как некий “корейский сценарий” для Украины. То есть замораживание боевых действий, разделение бывшей Украины на две части  по фактической линии фронта. В том числе вбрасывал Арестович, и подхватили некоторые другие источники. Зачем это заявление было сделано, как вы считаете?

— Это продолжение того, о чем мы с вами говорили. Американцам нужно каким-то образом заморозить этот конфликт. Они ищут варианты. Причем они не только варианты ищут, что мы замораживаем линии боевого соприкосновения. Наоборот, они даже готовы сдать еще много областей, лишь бы эта война заморозилась на какое-то время. Они готовы сдать Николаевскую, Одесскую, Харьковскую и даже Днепропетровскую область. Предлагается вбрасывать постоянно в информационное украинское пространство вариант линии разделения по голосованию за, грубо говоря, Партию регионов и против Партии регионов на протяжении последних 15 лет.

— Электоральные карты.

— Да, электоральные карты. Они очень показательны. И те, кто вбрасывает, предполагают, что, если мы на эту территорию разделимся, то все, на этом конфликт закончится, исчерпается и все будет хорошо. Такой вброс. На самом деле это все американцы готовят почву для переговоров. Пока это ни о чем и, насколько я понимаю ситуацию, пока Москве тоже такой вариант неинтересен. В любом случае пока все решают солдаты, и от того, кто выиграет зимнюю кампанию в каком виде, весеннюю, летнюю кампанию, будет зависеть, что будет здесь дальше. Все остальное пока ни о чем.

— Но можно сделать вывод, что в любом случае это будет достаточно выгодный вариант для американцев, а вот для России и для Украины это будет болезненным компромиссом. Так вот, для кого он будет хуже, если гипотетически эта ситуация к концу года, например, реализуется? Многие сейчас заявляют: до конца года закончатся боевые действия. Они говорят, что победой Украины, наши некоторые медийные личности говорят, что победой России.

— Я помню, осенью разговор был, что до 5 декабря будет соглашение 2022 года об окончании войны. Эти же самые люди, которые сейчас говорят о том, что к концу года будет решение, они ровно то же самое говорили. Теперь пластинка поменялась. Вернее, то же самое, только 2022 год поменяли на 2023. Это ни о чем, это пустопорожний разговор. Пока все решается на фронте. От того, какая будет ситуация на фронте, будут зависеть позиции сторон, и насколько они будут готовы на те или иные дальнейшие решения. А остальное — это все просто сотрясание воздуха, попытка подорвать доверие населения внутри страны. Выгодна любая такая договоренность может быть только американцам. У нас война гражданская, и если останется два центра сил, даже пусть один намного слабее, чем он был до войны, но он останется, мы получим ту же проблему, которую сейчас имеет Китай с Тайванем. И опять же, это точка сбора антироссийского электората, антироссийских настроений, в том числе на освобожденных территориях. Для нас этот вариант, я считаю, был бы поражением. Пусть и не абсолютным, но поражением. Для американцев любой вариант, где сохраняется Украина с центром в Киеве, вообще Украина как государство, потому что она может быть только с центром в Киеве, — это победа. Если не сохраняется — это поражение. Даже если поляки там отхватят дебелый кусок Украины под себя.

— Если все решается на полях сражения, я тут с вами полностью согласен, давайте об этом поговорим. Опять же турецкие, по-моему, издания со ссылкой на израильскую разведку опубликовали оценки этих самых израильских спецслужб потерь в конфликте России и Украины. И там называются цифры на январь 2023 года.

— На 13 число.

— Да. 157 000 погибших и 234 000 раненых — это на Украине. И примерно в 8 раз меньше, чем у России. Приблизительно. Насколько, на ваш взгляд, эти оценки реалистические? Особенно если сопоставить с многочисленными кадрами, которые,  мы видим, приходят с Украины, что людей очень сильно мобилизуют. Особенно после Нового года волна опять пошла активно. Хватают на улицах, отправляют в военкомат и так далее.

— К сожалению, у вас неточная информация. Там было написано: 157 000 безвозвратных потерь. Безвозвратные — это не только погибшие. Это калеки, которых комиссовали, и пленные. Соответственно, если мы отнимем пленных и таких, там получится погибших под 100 000 человек. Но это тоже очень большая цифра.

— А подобные цифры уже кстати назывались тогда, помните? Фон дер Ляйен…

— Да, да. Остальные цифры по раненым соответствуют количеству погибших. В целом тогда более-менее состыкуются. Количество техники подбитой и уничтоженной все-таки, мне кажется, завышено, она ниже. Я так понимаю, они основаны на том, что любое поражение, например, нашим “Ланцетом” техники противника у нас считается уничтожением, но это далеко не так. Зачастую эту технику можно отремонтировать. И она опять в бою и опять ее могут поразить чем-то и записать, как две пораженные единицы. А она реально будет одна. Может, даже и три раза. По моим прикидкам, все-таки цифры пораженной техники я уменьшил бы вдвое. По российским потерям человеческим тоже все вроде и правильно, если знать несколько нюансов. Российская статистика до 1 января не учитывала по линии Министерства обороны потерь ЛНР, ДНР. А это примерно 7-8 тысяч только убитых, не считая комиссованных. То есть там тоже можно считать безвозвратных до 10 000 человек. Если еще пленных — там, кстати, очень много днровцев, лнровцев было пленных — то и более. Добавляя их сюда, мы уже имеем 30 000 человек. И сюда не включены, естественно, по понятным причинам потери “Вагнера”. Они не под Министерством обороны, логично. Соответственно, если добавим сюда, по моим оценкам, у них безвозвратных примерно тысяч около пяти. То есть мы имеем 35 000. У противника где-то в четыре раза больше получается. То есть плюс-минус такая цифра получается верная. По технике нашей потерянной тоже нашу занизили. Я так понимаю, были причины, но, по моим данным, она все-таки повыше, чем там было написано.

— Эти потери по меркам современных конфликтов огромны. Конечно, если сравнивать со Второй Мировой, это небольшие потери. Но по нынешним — это огромные потери. Но боевые действия продолжаются и становятся только ожесточеннее.

— Я думаю, этот год будет более кровавым.

— Вот вопрос. Сколько еще должно погибнуть, в первую очередь, украинских солдат, как мы видим, чтобы Киев проиграл?

— Киев — пока он сможет мобилизовывать количество солдат. У них сейчас какая стадия? Если мы посмотрим, то весной прошлого года они имели в принципе неплохой настрой населения. Они даже имели добровольцев в большом количестве. Люди не сопротивлялись мобилизации. На эйфории того, что мы уходили из-под Киева, они думали, что сейчас еще несколько месяцев, и тот же Арестович, и вся их пропагандистская тусовка рассказывали: еще пара-тройка месяцев — и всё, мы победим. Весь мир же с нами, поэтому мы победим. И все шли. Победителями быть хотят все. Убитыми никто не хочет быть, тем более убитыми еще и проигравшими. Потому что ты можешь быть убит, а можешь быть проигравшим, и потом всю жизнь ходить и стыдливо смотреть людям в глаза. И вот этими они быть не хотят. И как только военное счастье от них отвернулось, как только они поняли, что все плохо, более того, огромные потери… А когда осенью они осознали, что выиграть войну против России военным путем невозможно, вот тогда население начало убегать от этого, как только может. Потому что они понимают, что перспектива у них только одна: погибнуть либо вернуться с войны калекой никому не нужной. Почему? Потому что когда Россия выиграет войну и займет эти территории, и они будут Россией, никто не будет смотреть на то, что ты был солдатом ВСУ, никаких льгот у тебя не будет. Кроме, возможно даже, презрения, и от того, что ты будешь страдать от того, что ты калека, психологический калека, а еще ты представитель той армии, которая проиграла в гражданской войне! Это убьет человека очень быстро — сопьется. И то, что не сделала пуля, сделают водка и наркотики. Вот из-за этого сейчас они не хотят идти. Моральный дух очень серьезно подорван, подорвана вера в то, что это можно решить каким-то образом. А отсюда никто не хочет идти в армию. А Запад требует солдат, поэтому начинают набирать силой. Это еще больше увеличивает сопротивление. Рано или поздно Зеленский столкнется с серьезным противостоянием в обществе. Потому что со временем, если  женщины начнут выходить, а они уже постепенно выходят. Мужики выходить не будут, а женщины что? Что они, будут стрелять по женщинам? Ну тогда я ему не завидую.

— Насколько, как вы считаете, этой репрессивной, карательной силы хватит, чтобы удерживать ситуацию с этими настроениями?

— До первого серьезного поражения, такого конкретно серьезного разгрома на фронте. Потом это будет трудно сдерживать. У них сейчас такая ситуация. Пока еще удерживать можно. Но если в зимнюю кампанию там нанесутся очень серьезные потери с потерями территорий, это будет надлом. Как для гитлеровской Германии стал надломом Сталинград.

— А как вы расцениваете формирование линии МВД Украины? Вот этих  специальных подразделений для освобождения Крыма, как они говорят, и так далее. Каких-то ударных, я не знаю, батальонов смерти…

— Они не так об этом говорят. Это они формируют восемь бригад. Почему они их формируют? Потому что можно набрать каких-то там калек, не желающих воевать, в армию, но из них создать ударное боевое подразделение невозможно. Первая мысль этого мяса будет то, что оно будет пытаться сдаться в плен. Соответственно, атаковать оно точно не сможет. И тем более какие-то атакующие серьезные действия проводить невозможно. И понимая эту ситуацию, понимая, что контингента хорошего у них нет, они из пограничников, из Нацгвардии, из полицейских формируют восемь ударных бригад, которые как раз будут снабжаться натовским оружием. Ну это и называется: они создают свои войска СС, образно, конечно, которые бросят, как в Курскую битву, элиту своей армии на всякий случай, чтобы попытаться переломить  ход борьбы в свою пользу. В целом ситуация сейчас очень сильно напоминает начало 1943 года, когда они поняли, что война проиграна, но в последний удар они вкладывают всё: новую технику, лучшие контингенты, которые сейчас собирают. И если они его проигрывают, тогда уже всё.

—  Давайте  конкретно о ситуации на фронтах, о которой вы каждый день практически говорите в ваших обзорах, сводках. Основные события сейчас происходят в районе Артемовска-Бахмута и чуть севернее. В принципе, судя по всему, освобождение этого города, ключевого такого пункта — это, наверно, вопрос времени. А что дальше? Вот что дальше? Славянск и Краматорск? Есть ли вообще вероятность, что после  окружения группировки в Артемовске, Северске посыпется фронт?

— Пока нет. Потому что по тем данным, которыми я  располагаю, возможно, я ошибаюсь, стратегический резерв Киевом в бой еще не брошен, как и нами. То есть главные ударные силы на направлении еще не брошены. Главное, генеральное сражение зимней компании еще не началось.

— В принципе они же говорили, что хотели наступать. И зимой думали наступать. Сейчас говорят о весеннем наступлении.

— Мы сорвали их планы. Теперь они от обороны работают.

— Но резервы есть?

— Резервы есть. Они почему их не бросают. Они сейчас пытаются затыкать дырки теми резервами, которые есть на фронте. Вот если они сейчас бросят стратегический резерв на удержание фронта, наши автоматически наносят удар, без шансов его парировать. Это по сути идет шахматная игра — кто раньше свои резервы бросит и разобьет их о противника. И тот же Артемовск-Бахмут, те же наступательные операции южнее и в какой-то степени севернее — они призваны в первую очередь растянуть резервы противника. Во многом нам это удалось. И сейчас наше командование ждет, чтобы противник бросил для удержания фронта свои основные  где-то 5-6 элитных бригад, которые они готовили для наступления. Теперь они готовят для контрудара в случае нанесения нашего удара. То есть наши, я так понимаю, готовятся, чтобы взять Артемовск, развалить здесь фронт, и чтобы противник для затыкания этого фронта бросил эти бригады для затыкания фронта. Опять же, южнее сейчас на Марьинку, Угледар тоже перебрасывают подразделения. И задумка, как я понимаю, классика: если противник, то есть ВСУ, ввел в бой свои резервы, наносится главный удар, и после этого фронт может очень сильно подвинуться. Это тогда будет уже победой в зимней кампании. Не окончательной победой в войне, но в зимней кампании. А в зимней кампании главное нанести материальные потери, людские потери и показать всему населению Украины, Европы и США, что вопрос только во времени, когда Украина будет разгромлена. Чтобы надломить желание одних помогать этому режиму, вторых — сражаться за этот режим. Вот такая задумка. Как она будет реализована? Я думаю, уже очень скоро мы увидим.

— Пока идет стратегическая партия, да. Один из элементов этой стратегии, которая, начиная с октября, начала применяться, может быть чуть раньше — это масштабные удары по тылам: по инфраструктуре, по промышленности. И кстати, мы уже больше трех недель не видели. Как раз накануне нашей с вами встречи в январе произошел такой масштабный ракетный налет, беспилотников. Больше пока не было, только какие-то локальные моменты. И я вспоминаю в связи с этим, что когда в октябре начались эти самые налеты, выключения Украины, многие говорили: сейчас зима, мы Украину отключим, тылы обрушатся, что, таким образом, повлияет на ситуацию на фронте. Ну вот зима скоро закончится. Вопрос: будет ли изменение, как вы считаете, в этой тактике? Чего нам не хватает для того, чтобы разрушить наконец эти мосты, железнодорожные пути, по которым везут западное вооружение, ну и, собственно говоря, крупные подстанции?

— Во-первых, изменения уже произошли. Мы о них с вами говорим уже на протяжении получаса практически. Что боевой дух солдат упал, в тылах упал. Люди не хотят идти на бойню. Это все является составляющими элементами, в том числе, и давления на тылы. То есть нельзя сказать, что это только давление на тылы, но в том числе и давление на тылы. Понимание, что ты живешь в этой ситуации и будешь жить бесконечно, пока не проиграешь эту войну. А проиграешь ты ее в любом случае, потому что, смотрите, у нас полная задница, экономика распалась, помощи с Запада  особо нет, а у России даже падение ВВП несколько процентов. Западные партнеры говорят, что в следующем году будет рост валового внутреннего продукта. Это же оценки не российские, это западные оценки. Встаньте на место бедного украинца, который должен это терпеть. Конечно, он перестает терпеть. Поэтому он задает вопросы и он не хочет идти сражаться за этот режим. Это все работает. Поэтому, когда говорят: “Это не сработало”, я с ними не согласен. Это сработало, и срабатывает, и постепенно энергетика рассыпается. Даже наглядный пример, когда была недавняя проблема в Одессе. Там сгорел трансформатор, и не один. Там подстанция выгорела сама по себе. Почему? А именно потому, что постепенно на протяжении многих недель и месяцев мы выбивали подстанции, и все повисло. А они же как? Резервирование на том, что осталось. Рано или поздно она и должна была сгореть. И в Киеве была такая же ситуация. Изначально в октябре говорилось, что расчет на накопительность. И вот сейчас мы видим, что это срабатывает. Одесса, Киев, настроение людей. Наоборот, я считаю, это сработало.

Удары по мостам — здесь другая ситуация. Наглядный пример — это тот же Антоновский мост, когда Хаймерсы — я не знаю, сколько туда их запихали. По-моему, несколько сотен ракет туда ушло. Но когда наши войска выходили с правого берега, они шли по целому Антоновскому мосту, выходили без проблем. Результат налицо. То же самое — мы били по мосту в Затоке крылатыми ракетами. Мы туда вкатили ракет 20. Ну да, на какое-то время мы могли прервать снабжение, но потом… Опять же, там арочный железный мост. Крылатая ракета по нему трудно бьет. Ну и так далее. Как мы начинаем смотреть, то крылатые ракеты к этому не приспособлены, а те ракеты, которые могут это сделать — ну, пока это ядерное оружие все-таки. Можно кинуть ядрен-батон, там ничего не будет, но это уже другая стадия. Нет, ну вопрос использования ядерного оружия в гражданской войне, —  это за гранью. Как для меня, это за гранью.

— По поводу ситуации в тылах. Хочется поговорить не только об украинских тылах,  но и о наших. Не так давно в публичном пространстве муссировался скандальный обмен взаимными, скажем так, провокационными достаточно заявлениями, даже обвинениями между двумя видными военными деятелями в Донбассе. Это Игорь Стрелков и Евгений Пригожин. Стрелков хочет попасть на фронт, но заявляет, что его, по его словам, не пускают. Но при этом он очень активно и не всегда корректно критикует. Критикует всех. Министерство Обороны, ЧВК “Вагнер”, их методы и так далее. Пригожин в ответ тоже в достаточно такой издевательской, неуважительной манере ответил Стрелкову…

— Это мягко говоря.

— Да. Готов взять его только рядовым штурмовиком, ни в коем случае не офицером…

— Потому что не достоин.

— …потому что сами командиры ЧВК презирают господина Стрелкова. Припоминают ему всякие грехи 2014 года. Действительно они были, эти грехи, или нет, я не знаю, например.

— Ему еще не все припомнили.

— Суть конфликта в чем? У обоих есть устойчивый фанклуб, так скажем, среди патриотической общественности. Причем зачастую одни и те же люди уважают и Пригожина, и Стрелкова. И вот тут такой медийный, знаете, идейный раскол. Вы лично за кого больше в этом споре? Кто реально больше, скажем так, прав? Ну и вообще нужны ли такие конфликты в публичном поле сейчас нам?

— Знаете, я в таких случаях всегда говорю: надо смотреть по делам человека. Что сейчас делает один, и что сейчас делает другой? Результат “Вагнера” мы видим, можно не обсуждать, это можно долго говорить. Что сделал Стрелков и его соратники? Вот я много работаю для помощи фронта, в разных направлениях — я нигде не встречал его людей. Я везде в информационном пространстве встречал только Стрелкова, который лил помои на всех. На всех вокруг, на меня в том числе. Дело даже не только во мне. Главное, что его цитируют западные СМИ, украинские СМИ для ослабления позиций России. Если он этого не понимает, значит, он идиот, если понимает, он враг. Пользы от него в этой войне я пока не обнаружил от слова совсем. Может, я чего-то не знаю, но я не нашел. Но если даже сравнивать, если какая-то и была соизмеримость пользы “Вагнера”, то есть Пригожина, и Стрелкова — то даже не разные порядки, это разные вселенные. Соответственно, отсюда и вопросы господину Стрелкову, который претендует ни много ни мало на роль одного из главных патриотов страны. И, как я понимаю эту схватку, это идет действительно схватка за патриотическую российскую общественность. Я уверен, что у господина Пригожина есть политические амбиции, и он, если ничего не изменится до 2024 года, пойдет на выборы. Своей отдельной политической силой. И все эти стрелковы, и, я думаю, даже для парламентских партий это будет большой проблемой, в первую очередь ЛДПР и «Справедливой России». Это один электорат. И отсюда, я так понимаю, сейчас палки в колеса, которые ставятся Пригожину. Я не хочу делать из него идола. Насколько мне известно, он очень тяжелый в работе человек. Вот лично я бы с ним вряд ли сработался. Но тем не менее я вижу процессы, и я пытаюсь их объяснить, как я их вижу.

— По делам их судим их. Давайте, наверно, в конце нашей беседы такой вопрос. Роджер Уотерс выступил на заседании Генассамблеи ООН по поводу Украины. И он выдвигал тезисы, которые являются поддержкой российской версии происходящего на Украине и не только. Скажите, это действительно работает на западную аудиторию? Привлечение звезд, будем говорить, мирового масштаба. Или это больше для нас некое утешение, что кто-то все-таки на Западе за нас, включая таких известных в прошлом и в настоящем людей. Как вы считаете?

— Работает и очень хорошо работает. Потому что западное общество построено по принципу поклонения какому-то идолу. И для многих людей звезды являются идолами. Особенно непогашенные звезды, которые ушли в ореоле звезды и являются каким-то авторитетом. И работая в проекте InfoDefense, — это работа на аудиторию Европы, США — я обратил внимание, что один и тот же тезис, одна и та же новость, которая озвучена пусть самым талантливым, гениальным русским человеком, идеально говорящем на английском, немецком, французском или другом языке, воспринимается на порядок слабее, на два порядка, чем то же самое скажет пусть простой, но француз, немец, англичанин. А тем более если это не простой француз, немец, англичанин. Поэтому такие удары очень болезненны для противника.

— Отлично. А скажите, тогда уж давайте немножко пофантазируем, вы бы кого, так сказать, перетягивали бы на нашу сторону в первую очередь? Таких мастодонтов рока, как Уотерс, например? Или каких-то кумиров молодежи типа современных рэперов, каких-то развлекательных блогеров? Что эффективнее сейчас для того, чтобы влиять именно на политическую ситуацию?

— Конечно, эффективнее молодежную. Но проблема в том, что молодежную перетащить очень трудно. Почему эти старые звезды рока против? Да потому что этот новый глобальный мир, который выстраивает в том числе администрация Байдена, разрушает тот мир, в котором они жили.

— При том, что они в свое время протестовали против тогдашнего истеблишмента.

— Да, они были лидерами для построения этого мира. Ну, это нормально. Очень многие люди, которые рушили мир, потом превращались в борцов с этим. И я наглядный пример, на самом деле. Просто люди, которые с возрастом умнеют, — это нормально, которые не умнеют — это уже диагноз. Так вот, они, понимая куда катится мир, пытаются сопротивляться. Для них Россия, можно сказать, является какой-то опорой для сохранения внутри даже США, Европы, этого мира. Потому что они понимают, во что эта вот гомосятина и прочее, эта вся беспринципность уходит. И они понимают, что они сами своими силами разрушили этот мир и пытаются его хоть как-то вернуть и опираются на нас. Поэтому их нам проще на свою сторону если не перетащить, то по крайней мере, чтобы они говорили те вещи, которые будут заставлять американцев думать в нужном для нас направлении. А молодежь, особенно раскрученные лидеры, в основном поражены уже идеями потребительства, сугубо личных наслаждений, ничего другого, никаких обязательств. И они как раз олицетворяют тот мир, с которым мы боремся. И перетащить их на нашу сторону —  я, например,  с трудом себе это представляю, как это можно сейчас сделать.

— Тем более это сложно сделать даже с нашими российскими молодыми.

— С нашими трудно, а с ними — это нереально.

— Ну что же, будем надеяться, что лиха беда начало, все-таки постепенно и  медийные личности осознают, что, как говорится, Бог на стороне России, и правда на нашей стороне. Спасибо большое, Юрий, что пришли к нам в студию, высказали свое мнение. Это была программа «Главное», специальный выпуск, большое интервью с политическим блогером Юрием Подолякой. Следите за событиями, анализируйте их вместе с нами. Будьте готовы ко всему и никогда не теряйте оптимизма. До свидания!

Источник