Война на Украине — 100 дней спустя: почему в Киеве эйфория апреля сменилась майским унынием?

Вы обратили внимание, как заметно поменялся фон сообщений с фронта. Мы сейчас говорим о той стороне. Эйфория апреля сменилась унынием постоянных поражений. Арестовича уже не любят, а все больше проклинают.

Почему так, что такого произошло?

Здравствуйте, мои уважаемые зрители. На дворе у нас 3 июня, и сегодня как-то незаметно уже 100-ый день военной операции на Украине. И, наверное, есть смысл подвести некоторые предварительные итоги первых ста дней. Хотя, конечно, по формальному признаку это правильнее было бы сделать завтра, но я решил сделать это сегодня.

Специальную военную операцию я называю войной, которой она на самом деле и является, причем, как я считаю, и все больше подтверждений этому факту, мы имеем войну не между двумя государствами – Украиной и Россией. Мы имеем окончание гражданской войны на постсоветском пространстве применительно к территории Украины. И сегодня идет противопоставление двух концепций развития этих территорий, что мы и видим по идеологической составляющей этого конфликта.

Но сегодня я хотел поговорить даже не об этом – об этом говорили много – а о военной составляющей, или почему та эйфория, которая царила в Киеве в апреле, вдруг почему-то сменилась настоящим унынием конца мая. Посмотрите на того же Арестовича: каким он был бодрым, уверенным, самым уверенным в апреле месяце после того, как стало понятно, что российские войска уходят из Киевской, Черниговской, Сумской областей. То же самое касалось населения подконтрольных киевскому режиму территорий. Уже там говорили: мы еще немножко надавим, и будет у нас парад победы в Москве.

Парад Победы в Москве прошел, но, как мы знаем, традиционно, в том числе с прохождением Бессмертного полка. А того парада победы, о котором мечтали в Киеве, я думаю, они не дождутся никогда. Тем более сегодня мы уже видим, как резко ситуация на фронтах меняется в пользу российской армии, и это не набор случайностей. На самом деле, преимущества, которые были на начало военной операции у ВСУ, постепенно сходят на нет.

Какие это преимущества? Ну, во-первых, боевой опыт. Все-таки, как ни крути, восемь лет боевого опыта списать никоим образом нельзя. И этот боевой опыт помогал ВСУ в первые недели, первые месяцы войны бороться с технически более оснащенным противником. И это приносило большие потери российской стороне, особенно в первой фазе операции, когда была наступательная операция на Киев, когда спешили любой ценой быстрее дойти до Киева, но план “А” не сработал.

А вот во время плана “Б” все эти ошибки были учтены. Сегодня тактические решения, которые применяются российскими войсками, например, во время срыва контрнаступления под Херсоном  либо во время операции по освобождению Донбасса, намного более подготовленные чем в конце февраля – начале марта, хотя не без проблем – вспомним ту же Белогоровку.

А вот управление войсками со стороны Генштаба ВСУ начинает хромать. Хотя здесь в первую очередь, наверно, речь идет о том, что политическое руководство страны ставит палки в колеса своему военному командованию. У военного командования, очевидно, одни цели, а у политического руководства страны – совершенно другие.

Второй очень важный момент, который сегодня уже наблюдается, – это техническое превосходство российских войск. Причем когда началась вторая фаза операции, в дело на полную катушку включилась российская тактическая авиация. А в это же самое время потери среди тяжелого вооружения украинских вооруженных сил компенсировать стало нечем. Да, та помощь, которую оказывают ВСУ европейские страны и американцы, заметна, но она не может пока переломить тенденции. Техническое оснащение ВСУ падает, падает изо дня в день.

В то же самое время техническая оснащенность российских вооруженных сил [растет]. Те проколы, которые были очевидны в первые дни, например, нехватка беспилотных летательных аппаратов [исправляются]. Как сегодня все чаще я читаю в сводках Генштаба ВСУ, российские войска не только успешно применяют беспилотные летательные аппараты, но и всеподавляюще. А вот у украинских вооруженных сил с этим начинаются проблемы, в том числе и потому, что в первую фазу войны во многом были выбиты кадровые подразделения, которые хорошо умели пользоваться подобными системами вооружений.

И ситуация для ВСУ в этом компоненте не скатывается в настоящую катастрофу только исключительно благодаря помощи, которую оказывают им страны НАТО, в том числе космическая разведка, радиоразведка. Все это работает на ВСУ. Именно это пока в какой-то степени компенсирует техническое превосходство российских войск и позволяет ВСУ удерживать те рубежи, на которых они сегодня стоят.

Также постепенно решаются те проблемы российских вооруженных силах, которые должны были быть решены в России еще до начала войны. Например, 1-я танковая армия. Недавно я посмотрел отчет о том, что проведенное мероприятие по обучению личного состава действиям на поле боя с точки зрения оказания первой медицинской помощи, спасения раненых с передовой, дали просто ошеломляющие результаты: безвозвратные потери 1-й танковой армии уменьшились вдвое (имеется в виду, в относительных величинах)!

Здесь палка о двух концах. Это действительно очень хорошо. С другой стороны, почему это не было сделано в мирное время?! Эти вопросы до сих пор остаются.

Еще один важный, я даже думаю, самый важный компонент того, что сегодня ВСУ отчитывается об одних проблемах, причем на всех абсолютно направлениях, – это качественный состав войск. Первое время, когда планировалась быстрая молниеносная война, никто не думал о резервах. Я имею в виду – с точки зрения вооруженных сил Российской Федерации. Именно по этой причине резервистов ЛНР и ДНР, несмотря на то, что первоначально обещали, что они не будут принимать участие в боевых действиях (на самом деле план был именно таков), в том числе бросили и на фронт. И они понесли очень большие потери.

Сейчас ситуация заметно меняется. Знаете, те ура-патриоты, которые больше мешают своей стране, чем помогают, что в Украине, что в России, примерно действуют одинаково, все кричат: “Надо проводить мобилизацию!” Я уже многократно говорил: мобилизация сама по себе не решает проблем Российской Федерации. Но умная мобилизация, а именно: мобилизация добровольцев, которые согласны принимать участие в специальной военной операции (или на войне на Украине, называйте, как хотите, суть от этого не меняется) – вот это имеет смысл. И это начало работать уже начиная с марта. Сейчас это дает все более и более значимые результаты. По моим данным, на сегодняшний момент уже на линии фронта порядка 10-15 подобных батальонно-тактических групп работают и уже вносят свой вклад в победу.

А с учетом того, что этот процесс только разворачивается по всем районам Российской Федерации, я думаю, подобная компонента резервистов российских вооруженных сил, которая заключает, в основном, краткосрочные контракты – 3- и 6-месячные, будет только возрастать. И таких условных батальоннно-тактических групп на фронте уже будет 20, 30, 40, 50, и это здорово изменит соотношение сил на линии фронта.

В то же самое время у ВСУ обратный процесс. Кадровые войска во многом уже выбиты. А первая волна мобилизованных, которая в целом тоже была довольно мотивирована и шла на эйфории первых, условно назовем, побед ВСУ в марте под Киевом, когда российские войска просто взяли, развернулись и ушли на юг, – их уже постепенно выбивают. Им на смену приходят те, кто вообще не собирался воевать, кого буквально сегодня ловят на улицах украинских городов, и которые, попадая на фронт, конечно, создают массовку, но они не бойцы. Именно по этой причине они несут колоссальные потери. А потом начинаются проблемы и в тылу, потому что когда эти солдаты убегают, они начинают жаловаться. И мы сегодня видим, какими массовым стали так называемые обращения солдат ВСУ к своему руководству, что они не могут дальше вести боевые действия.

Ровно такие же обращения, да, есть и со стороны резервистов ДНР и ЛНР. Но вследствие тех факторов, о которых я сказал чуть ранее, этот процесс не стал таким массовым, как в ВСУ. И я думаю, он постепенно сойдет на нет.

И это качественное преобразование вооруженных сил Российской Федерации на территории Украины является основополагающим. Плюс, естественно, военная мощь Российской Федерации, которая может оснащать свои вооруженные силы любым количеством оружия, чего, очевидно, не скажешь о ВСУ и о тех так называемых союзниках киевского режима, которые делают все, что от них зависит, но они не могут полностью восполнить те потери, которые нанесены ВСУ за первые три месяца боев. И все это складывается в тот результат, с которого мы с вами начали.

Ссылка на видео: https://t.me/yurasumy/3769